|
|
|
|
|
|
ДЕНЬ ПОЭЗИИ
Лирика молодых авторов. Редакция резвится. Всё та же политика.
Полина Лукьянова
Это - болезнь, это - сырая дрожь.
Это - плесень на белых стенАх.
Подойдешь залечить? Я скажу - "не трожь!"
Застывает пусть лед на моих глазах.
Напиши свою исповедь и не плачь,
Девочка с бледно-зеленой кожей,
Он не плохой, просто он твой палач,
Знаю, теперь жить почти невозможно.
А возьми себя в руки и крикни.
"Ну, нет уж, я на пол не лягу!"
По столу кулаком со всей силы стукни...
Но ты дышишь плесенью, молча вдыхая влагу,
И тебя больше не обнимут родные руки.
***
И как же сказать вам?
Немыслимо долго и мутными звуками?
В хороводе снегов и трещинах рам...
Или азбукой Морзе, да перестуками?
А вы, бесхребетные, слушайте!
Да внимайте, да проглатывайте.
Только чем же потом вы станете, будете?
Хорошо же, слова захватывайте.
Вы так прогнили! Общество!
Сколько же можно без позвоночника?
Вы ведь продадите отчество
За сеть от электро-источника.
***
Доброй ночи, мои дорогие друзья.
Эх, давайте забудемся сном,
Оставим разговор о смысле бытия
И о непостоянстве всех основ.
Доброй ночи всем, кто уж уснул,
И тем, кто собирается в кровать.
Тем, кто к двери входной шагнул,
И тем, кто не считает нужным спать.
Доброй ночи. Пусть мягко окутает тьма
На простынях пепельно-белых, иль цвета иного
Ваши уставшие, почти неживые тела:
Ваши души, ваши дома... повторится все снова.
***
Диалоги
Я улыбаюсь из последних сил,
Да так, что скулы сводит льдом.
Там, где нам дождь когда-то лил,
И расстилался луг большим ковром.
Сменила смех я на тоску и серость,
И все заметили, что блеск ушел из глаз...
Я потеряла многое, когда-то так хотелось,
Перенесла все вирусы, и дюжину зараз.
И мне не то, чтобы бороться,
Хотя бы просто не упасть,
Иголками твоими не сколоться,
И под машину не попасть.
И сил мне мало, не могу смеяться...
От этого бессилия хочется орать.
Но я жива, я не должна сдаваться,
И нечего мне у тебя забрать.
И в частоте твоих сердцебиений
Я отклика все не могу найти.
Нет, я не в курсе всех твоих сомнений,
Мне этот путь самой невмоготу пройти.
Ты просто пуст. Ты пуст ко мне и краток.
Все так же весел, бодр и мил,
И чередой томительных украдок...
Я улыбаюсь из последних сил.
***
|
|
Варфаламей Мудрозадов
БАСНЯ
"По улицам слона водили..."
Вы басню слышали не раз
про добродушности дебильность
или про Моськин звёздный час.
Но реки все впадают в море
И испаряется ПИАР,
А шапка полыхнет на воре,
вернется порченый товар.
Так и случилось. Как-то полднем
В ответ на лай - слон пёрнул вдруг
(В раздумьях о своём, слоновьем).
Узрела Моська в сём испуг:
Щас обосрется он со страху!
Я укушу его! За хвост...
Да я слонов - взвизжала - на х#*,
Мне каждый слон - карьерный рост!
И вот, покинув подворотню,
Она уже меж задних ног,
Стрелой промчавшись футов сотню.
Её заметить слон не мог.
Заметил - точно бы сдержался,
Собачке он благоволил
Но в этот миг он опростался,
Изрядно кучу навалил.
И Моськи нет. Её искали,
Да, впрочем, так и не нашли,
А после басню написали,
На пъедесталы возвели.
***
Полжизни прожил я холопом,
Смотря на верхнее начальство;
Питался тухлым агитпропом,
А члены мне грозили пальцем.
Всё изменилось в одночасье,
В страну пришел капитализьм,
Но не принёс он людям счастья,
Такой же, в общем, онанизм.
От вас, вожди, не знал покоя,
Его не знаю и сейчас,
По-прежнему шагаю строем,
Как равноправный пид...с.
И не скрываю удивленья:
На кой хрен нынешним царям-с
Так нужно слышать моё мненье,
Поющее им одобрямс?
|
|
Полкан Копорский
ЛИМЕРОИДЫ
Драмтеатр украинских славян
Стал похож нынче на балаган.
На роль вечных злодеев
Не хватает евреев,
Как заплатки на Тришкин кафтан.
Без еврейского громоотвода
Украина ярится полгода.
А друг с другом бодаться
Украинцы боятся -
Ведь одна у народа порода.
Все евреи из штата Майами
Из-за Крыма не дружат домами.
В связи с разномнением,
С остервенением
Сообщаются лишь матюгами.
Референдум в Крыму до истерики
Довёл эмигрантов в Америке.
Все евреи московские,
Одесситы, ростовские -
Разодрались с евреями Жмеринки.
Нам, акынам, теперь непонятно:
Коль евреи ругаются знатно
Там и сям меж собой -
Не вернутся ль домой,
В Украину с Россией, обратно?
И кого теперь будут славяне
Материть в обвинительном плане?
На кого всех собак
Понавесят? Кто враг
У них внутренний будет, как ране?
Опасаемся мы, что акыны
Станут вроде рогатой скотины,
Отпущенья козлами,
Коль задружат домами
Расплевавшиеся две кузины.
Если слюбятся, как лесбиянки,
Две стервозные страны-славянки -
Предсказать не возьмусь,
Станет ли Беларусь
Им партнёршей интимной по пьянке?
Давний миф про славянское братство
Развенчало творимое бл*#ство.
Хохлы с москалями,
Схлестнувшись рогами,
Совместно творят святотатство.
Всяк, кто был на майданах замечен,
Хоть зевакою - не безупречен.
И кто слева орал,
И кто справа стоял -
Был бесовскою злобой помечен.
Не бывает х#ровых народов.
В любой нации не без уродов,
Так и все бунтари,
Гопота и хмыри -
Производное их кукловодов.
Украинцы и сами с усами.
С кулачищами и с матюгами,
Не хрен лезть москалям
В чужой дом, чтобы там
Грозно топать на всех сапогами.
Хватит Крыма России с лихвою,
Лет на сколько-то, чтоб с головою
Окунуться в проблемы
Севастопольской темы
И опалой заесть мировою.
|
Из архива Александра Твардовского (прислано Я. Керном)
Сказка об Илье-Муромце и Соловье-разбойнике
|
|
Пролог
Жить без пищи можно сутки,
Можно больше, но народ,
Что не знает сказки, шутки,
Поговорки, прибаутки,
Не ведёт коль счёт минутке -
И ста лет не проживёт.
Потому садись и слушай,
Хошь - втроём, а хошь - вдвоём,
Сказ, как богатырь Илюша
Бился с мерзким Соловьём.
I
Без тебя, боец Илюша,
Ты наш муромский герой,
Отсвистел прохожим уши
Соловей, он губит души,
И на море и на суше
Всё свистит над всей страной.
Будь ты конный, будь ты пеший,
Коль пройдёшь средь тех дубов,
Где в засаде этот леший -
Своим свистом так причешет,
Так мозги проест до плеши,
Аж до скрежета зубов.
В общем, тот ещё разбойник
Этот Соловей-пират,
Кто попал к нему в отстойник -
Через полчаса покойник,
Разве выкупит за стольник
Тебя шурин али брат.
Слазь, Илья, скорее с печки,
Топай в Брынские леса,
До Смородины до речки,
На Бурушке без уздечки,
Чтоб закрыть эти протечки,
Эти вражьи голоса.
|
|
II
Едет-едет витязь бравый,
Смотрит влево, смотрит вправо,
Богатырь в седле сидит.
Ищет подвига, не славы,
Хто ж тут посередь дубравы
Так безудержно свистит?
Нет ребята, я не гордый,
Но терпеть свист не берусь.
Вовсе не за для рекорда
Сколько раз по наглым мордам
Чудов-юдов била Русь!
Понаедут бусурмане,
И свистят, свистят, свистят.
Нету денег уж в кармане,
Голова словно в дурмане,
А оне, как сыр в сметане,
Лишь круглеют, вот те свят!
Грустным помыслом оглушен
Очутился наш Илюша
Посреди семи дубов.
Видит на суку он - тушу
Соловья, тот хочет кушать,
Хоть слона, хоть ножки Буша
Даже слопать он готов.
III
А тут пахнет духом русским,
В нём и водка и закуска,
Пахнет луком и борщом.
Не даёт желудок спуска,
И слюна cтекает сгустком,
Соловей свистит впритруску,
Да Илюше - нипочём!
|
|
Только рот раскрыл свой злобный
Этот лиходей голодный
Чтобы свистнуть со всех сил,
Как его Илюша обнял,
А другой рукой прихлопнул
И язык свой ентот гоблин
Сам себе перекусил.
А Илья-то не зевает,
В лук стрелу он продевает,
Напрягает тетиву -
Соловей дух испускает,
Рот в испуге разевает,
И в момент стрела сшибает
Напрочь зуб-свистун яму!
IV
Наслаждаяся победой,
Богатырь наш пообедал,
Выпил, плотно закусил.
Сапоги сменил на кеды,
Лесу прокричал "покеда",
На коне своём отседа
В стольный Киев затрусил.
Красно Солнышко там княжил.
Он богатыря уважил -
Дал дружину, денег дал,
Чтобы самый лютый враже
В страшном сне не вздумал даже
Помечтать о русском пляже,
И на нас не нападал.
***
Слушал сказку ты прекрасно,
А мораль, чтоб было ясно,
Я на блюдечке подам:
Хучь коричневый, хучь красный -
Ты не при на нас напрасно.
К нам с мечом ходить опасно,
Всем отпор дадим ордам!
|
|
|
|
